Гаррисон Гарри - Молот4
[Книгу можно купить в: Biblion.Ru 0.00р.]Оцените этот текст:Не читал10987654321
Гарри Гаррисон, Джон Холм. Император и Молот
Harry Harrison & John Holm "Emperor and Hummer", 1996
ГЛАВА 1
Император римлян узнал теперь то, что на протяжении истории довелось
узнать уже многим измученным военачальникам: чем больше помощников в
серьезном и трудном деле, тем больше проблем, если только подчиненные не
настолько дисциплинированны, чтобы отказаться от самодеятельности и от
преследования собственных интересов. Те, кто хорошо знал императора,
заметили его побелевшие вдруг костяшки рук и зажатость шейных мышц.
Остальные заметили только тихий голос и внимание, с которым он слушал.
По-видимому, барон Бежье был на ножах с епископом Безансона. Их отряды
имели примерно одинаковую численность, сто человек и сто двадцать, и
считались средними по проявляемой лояльности и рвению. Оба отряда пришли
издалека, поэтому в них не могло быть тайных еретиков, но не было в них и
соотечественников императора. Их поставили в среднее кольцо охраны из трех,
которым Бруно окружил Пигпуньент, и они днем патрулировали почти
непроходимые кустарники, а в часы ночного отдыха изнемогали в зное,
поднимавшемся от обожженной солнцем почвы. Они спорили из-за воды, как и вся
остальная армия.
Барон считал, что епископ слишком рано снимает своих людей с
патрулирования, чтобы они первыми добрались до источника, напоили лошадей и
мулов, а людям барона потом приходится пить мутную воду. Как будто на десять
миль в округе где-то была сейчас немутная вода.
А в это время, думал Бруно, рабочие с кирками и лопатами все ближе и
ближе подбираются к главной тайне. Не далее как сегодня утром они обнаружили
в каменной стене, которую разбирали, потайной ход. Он вел от замаскированных
в стене ниш вниз к самому основанию крепости и выводил наружу на дне ущелья
-- для бегства в том случае, если крепость не сможет выдержать штурм. Бруно
был уверен, что никто им не воспользовался. В противном случае гарнизон не
стал бы сражаться до последнего. Но где есть один тайный ход, там может быть
и другой. Время от времени шум огромного военного лагеря перекрывался
грохотом падающего камня, который несколько десятков человек сковырнули
подъемным механизмом с места и сбросили в глубокое ущелье. У Бруно болела
голова, по шее текли ручьи пота, он чувствовал неистовую потребность
вернуться на раскопки и подгонять рабочих. Вместо этого ему приходилось
слушать спор двух дураков на языке, который он с трудом понимал.
Внезапно барон Бежье вскочил, ругаясь на своем диалекте. Епископ
демонстративно пожал плечами, притворяясь, что истолковал движение барона
как намерение уйти. Зевнув, он протянул через стол руку с блеснувшим на
пальце епископским перстнем: дескать, целуй перстень и иди себе.
Разъяренный барон ударил по протянутой руке. Епископ, в чьих жилах, как
и у барона, текла кровь десяти поколений воинов, в свою очередь вскочил,
хватаясь за оружие, которого не носил. Барон мгновенно выхватил свой кинжал,
длинный и узкий misericorde, предназначенный для того, чтобы колоть им в
сочленения лат или в глазную щель.
Намного быстрее движения барона, быстрее, чем мог бы заметить глаз,
взметнулась рука императора, перехватив запястье барона. Гориллообразные
плечи перекатились под кожаными доспехами, которые все еще носил император,
-- рывок, хруст костей, и барон врезался в стену палатки. Телохранители для
проформы вытащили палаши, но не двинулись с места. Во многих сражениях и
